ПАМЯТЬ СЕРДЦА. ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ
("Флаг Родины", № 44, 10 марта 2004 г.)
Историческому полету Юрия Гагарина на корабле <Восток> предшествовала
титаническая работа многих коллективов научно-исследовательских институтов,
конструкторских бюро и заводов, создавших ракету-носитель, космический корабль,
новую необычную аппаратуру и приборы, наземную инфраструктуру и космический
морской флот для обеспечения полета. В этой работе участвовало много крупнейших
специалистов из различных областей науки и техники. Коллективные мысли и труд
вознесли первого космонавта планеты на вершину космической славы.
В день его 70-летия в Севастополе встретились ветераны корабельного
командно-измерительного комплекса, которым в 1961 году на кораблях четвертой
Тихоокеанской океанографической экспедиции посчастливилось быть среди тех, кто
в просторах Мирового океана обеспечивал полет Ю. Гагарина.
Идея создания морского космического флота была высказана Главным конструктором
ракетно-космических систем С. Королевым, когда появилась необходимость контроля
точности падения головных частей межконтинентальных баллистических ракет в
акваторию Тихого океана, а также после успешного запуска 4 октября 1957 года
первого искусственного спутника Земли.
В начале 1958 года <закрытым> постановлением ЦК КПСС и Совмина идея Королева
была поддержана. Общее руководство научными, инженерными работами по созданию
первого в мире плавучего измерительного комплекса было возложено на НИИ-4 МО
СССР. Так родилась научно-исследовательская работа <Акватория>. Ее вели
специалисты практически всех отраслей промышленности Советского Союза.
Одной из труднейших задач стало изыскание подходящих для этих целей судов.
Было решено переоборудовать углерудовозы советского проекта, но польской
постройки типа <Донбасс>. Это поручили Балтийскому заводу в Ленинграде. На
заключительном этапе переоборудования судов началось комплектование их экипажей
и штаба соединения, в котором приняли участие Тихоокеанский, Балтийский и
Черноморский флоты.
Черноморский флот направил группу офицеров: Ю. Максюту, В. Седова, М.
Чиненова, В. Кефалу, Р. Юлдашева, Г. Метелева, В. Погнаева, автора этих строк и
мичмана В. Довганя.
В установленные сроки переоборудование было закончено. Экспедиционные
океанографические суда 1 ранга <Сибирь> - флагман экспедиции, <Сучан> и
<Сахалин> стали корабельными командно-измерительными пунктами и предназначались
для проведения траекторных измерений на конечном участке полета головной части
ракеты, регистрации момента приводнения и определения координат точки
приводнения; телеметрических и радиотехнических измерений при запуске
космических объектов различного назначения. ЭОС <Чукотка> стало
судном-ретранслятором связи.
24 июля 1959 года на судах четвертой Тихоокеанской океанографической
экспедиции (ТОГЭ-4) были подняты флаги гидрографических судов ВМФ. И вскоре они
под командованием капитана 1 ранга Ю. Максюты вышли из Кронштадта, чтобы,
обогнув Скандинавию, перейти к месту постоянного базирования - на Камчатку.
Переход прошел успешно, и 5 сентября 1959 года суда стали на якоря в бухте
Крашенинникова.
В начале 1960 года начались пуски межконтинентальных баллистических ракет в
акватории Тихого океана. Экипажи судов участвовали в проведении траекторных
измерении в районах приводнения головных частей ракет и между пусками
обеспечивали выполнение работ по космическим аппаратам, запускаемым в сторону
Луны, Марса и Венеры.
К 12 апреля 1961 года суда находились в точках вдоль трассы полета
космического корабля, от сорокового градуса северной широты (ЭОС <Сибирь>) до
восьмого градуса южной широты (ЭОС <Сахалин>). ЭОС <Сучан> занял точку
несколько южнее экватора.
Перед выходом в плавание командиру соединения капитану 1 ранга Ю. Максюте был
вручен опечатанный конверт с надписью <Вскрыть по особому распоряжению>. И вот
оно поступило. Вскрыв пакет с документацией, не без волнения узнали: предстоит
работа по космическому кораблю с человеком на борту.
В документах указывались технология работы, порядок передачи экстренной и
текущей информации. В качестве основной задачи судам необходимо было принять и
срочно передать на полигон пуска и в ЦУП состояние двух параметров - пульс и
дыхание.
10 апреля на флагман поступила новая разъяснительная телеграмма: при
выполнении основной задачи при необходимости быть готовыми вступить в
двустороннюю связь с космонавтом, быть готовыми к использованию корабельных
вертолетов, плавсредств и обеспечению поисково-спасательных работ в необходимом
режиме.
Наступило 12 апреля. В строгом соответствии с объявляемыми готовностями были
введены необходимые режимы технических средств. По 30-минутной готовности на
кораблях объявили боевую тревогу, операторы заняли свои рабочие места, включили
станции. Поступила циркулярная телеграмма из Тюратама - полигона пуска: <Точное
время старта - 9 часов 6 минут 59,7 секунды>. Через 25-30 минут корабль будет в
зоне радиовидимости наших судов. Сквозь атмосферные помехи к нам прорывается
восторженный голос первого в мире космонавта: "Полет проходит нормально,
чувствую себя хорошо". Снимаются параметры дыхания и пульса. Они равны - пульс
76, дыхание 22. Радиограммой эти данные тут же отправляются в ЦУП и Тюратам.
Таким образом следящие за полетом космонавта специалисты ЦУП и Главный
конструктор, находящийся на космодроме, получили нужную информацию в темпе ее
приема. Через пять-шесть минут сигнал пропал, космический корабль скрылся за
горизонтом. В это время контроль за его полетом начало другое наше судно и так
далее, эстафета продолжалась. Космонавт не вызывал суда на связь, а это
значило, что на борту корабля <Восток> все идет по штатному расписанию.
После отбоя <Боевой тревоги> матросы и офицеры высыпали на верхнюю палубу,
выражая свой бесконечный восторг от очередного успеха нашей космонавтики.
Вскоре пришла радиограмма: <Государственная комиссия благодарит за хорошую
работу. Все, можно возвращаться домой>. Но наш труд на этом не закончился:
проявлялись киноленты, на столах дешифровщиков снимались отдельные параметры по запросам из Центра. Портрет первого
космонавта планеты мы увидели в газетах, прибыв во Владивосток.
Прошло много лет. На смену экспедиционным океанографическим судам, принимавшим
участие в создании надежного ракетно-ядерного щита государства, в обеспечении
всех полетов пилотируемых космических кораблей, пришли комфортабельные,
оснащенные совершенной техникой научно-исследовательские суда морского
космического флота. Новые плавучие измерительные пункты и
командно-измерительные комплексы внесли огромный вклад в развитие отечественной
космонавтики. Такие НИС, как <Космонавт Владимир Комаров>, <Академик Сергей
Королев>, флагман морского космического флота <Космонавт Юрий Гагарин>,
способные достать своими антеннами Луну, известны во всем мире. Без них во
времена бурного развития космонавтики не обходились стыковки и посадки, они
могли автономно управлять полетами космических станций.
Но те сравнительно небольшие экспедиционные океанографические суда <Сибирь>,
<Сучан> и <Сахалин> были первыми.
В наши дни в Севастополе живут участники обеспечения первых пусков
межконтинентальных баллистических ракет в акватории Тихого океана и полета
корабля <Восток>, офицеры в отставке П. Васильков, Н. Королев, Б. Жулидов, Р.
Юлдашев, В. Поздеев, С. Чистяков, Г. Антипов, мичман в отставке В. Довгань и
автор этих строк.
Гордость за нашу Родину, чувство сопричастности к созданию надежного
ракетно-ядерного щита советской державы и космическим исследованиям согревали
сердца моряков, помогали им переносить трудности многомесячных плаваний в
тропической зоне океана. Дружба моряков, зародившаяся в те дни, сохраняется и
по сей день.
Капитан 1 ранга в отставке Валерий Сорокин.
|